«Я никогда героем не была,
не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила».
Ольга Берггольц.
Ольга Фёдоровна Берггольц родилась 16 мая 1910 г. в Петербурге, в семье врача. Её называли «ленинградской Мадонной». Почти все 900 блокадных дней город говорил ее голосом. Он входил в холодные, нетопленные дома, и столько в нем было дружеского, женского участия, столько надежды и веры. В ту пору поэтесса выступала перед ленинградцами по радио, на фабриках и заводах, в воинских частях и на кораблях Балтийского флота.
«В истории ленинградской эпопеи она стала символом, воплощением героизма блокадной трагедии. Ее чтили, как чтут блаженных, святых», — говорил о ней писатель Даниил Гранин. Обаятельный сплав женственности и размашистости, острого ума и ребячьей наивности — такой Ольга запомнилась современникам. Она разделила судьбу своего народа. «Ленинградская поэма» — одно из значительных произведений, написанных в блокадном городе. Ольга Берггольц принялась за нее, возвратившись из Москвы.
Из ее воспоминаний: «Это может показаться странным, но я, боявшаяся писать крупные вещи (по объему, конечно), вдруг почувствовала какой-то особый прилив сил. Мне показалось, что огромность эпопеи, свидетельницей и участницей которой мне выпало быть, требует от нас вещей всеохватных».
Ольга Берггольц писала «Ленинградскую поэму» в июне – июле 1942-го, спустя год после начала осады, после самых холодных и голодных месяцев блокады. Впервые поэма была напечатана в номерах «Ленинградской правды» за 24 и 25 июля 1942 года.
В критической литературе нет работ, специально посвященных этой поэме. Литературовед А. Абрамов отметил лишь то, что «Ленинградская поэма» целиком посвящена дружбе, скрепляющей советских людей, делающей их непобедимыми».
О.Ф. Берггольц показала в поэме духовную жизнь лирической героини на фоне отдельных эпически масштабных эпизодов. В поэме, как и в «Февральском дневнике», нет ничего нарочито придуманного, сочинённого.
Устами женщины, от лица которой ведётся повествование, говорит правда.
Встречаются две матери, две ленинградки. Одна, от имени которой идёт повествование, только что выкупила свою пайку хлеба. Другая в отчаянии: десятый день она не может похоронить дочь. Нужен гробик, а за гроб платят хлебом.
«Сменяй на платье, — говорит мать,- менять не хочешь – дай по дружбе…»
И та, что несла хлеб, нашла в себе мужество не выполнить просьбы подруги. Она понимала: хлеб нужен живым. Не задумываясь над тем, как сложится её собственная жизнь, она заставила обессиленную, убитую горем женщину съесть свой хлебный паёк. В этом был высший смысл состраданья.
Прожив декабрь, январь, февраль,
я повторяю с дрожью счастья:
мне ничего живым не жаль-
ни слёз, ни радости, ни страсти.
А круг друзей в поэме необычайно широк – вся страна. Без её помощи «мы задохнулись бы в мучительном кольце блокады». В поэме звучит не похоронный марш, а гимн людям, побеждающим смерть, гимн братству.
У всех читавших поэму в дни её появления на свет она не могла вызвать иного отношения, чем благодарность к автору. Об этом хорошо сказал Всеволод Вишневский в одном из своих писем к О. Берггольц (от 26 июня 1942 года):
«Прочёл в «Лен. правде» Вашу поэму. Очень хорошо, очень сильно… Это уже за рамками обычной поэзии…»